Эта статейка обнаружилась недавно в одной рассылочке.... Почитайте... Очень забавно, какие есть мнения ?
Сергей НЕЧАЕВ
Generation "Quake"
Смысл нашего поколения
"Каждый раз, когда я вижу, как уходит солнце, - задумчиво произнес дельфин, - мне кажется, что оно уходит навсегда. Но оно вернется. Оно всегда возвращается." (Из одной детской книжки)
Они говорят о "возрождении России". Кто-то собирается возрождать экономику, кто-то - военную мощь, кто-то - научный потенциал, кто-то бормочет о духовности и культуре. А мне на это наплевать, потому что мне нужно совсем другое. То, чего действительно не хватает сегодня, - осмысленность существования. Мне важно, чтобы в моей жизни существовала эта вертикальная связка, чтобы мои действия имели какой-то иной смысл, кроме зарабатывания денег, спасения от голодной смерти и поиска безопасности. (Услышав это, со всех сторон ко мне подбегает куча ублюдков из разных сект и душеспасительных организаций, и потребуется несколько минут, чтобы обрезком стальной трубы размазать их мозги по стене. Они собираются предложить не смысл, а всего лишь душевный комфорт - вещь столь же бессмысленная, что и комфорт материальный.)
Когда в человеческой жизни появляется настоящий смысл? Только тогда, когда эта жизнь становится частью некоторого осмысленного проекта. При этом смысл, заложенный в проект, должен выходить за пределы заботы о чьем-либо комфорте и безопасности, - а иначе все повторяется по кругу. Если моя деятельность сводится в конечном итоге к заботе о благоденствии каких-то других людей, то она имеет смысл лишь в том случае, если существование самих этих людей осмыслено, если они подключены к смыслу по каким-то независимым каналам. Если же этого нет, то и моя деятельность теряет всякий смысл. Я потратил время и силы на бессмысленных ублюдков.
Только не говорите мне, что забота о другом человеке имеет смысл сама про себе. Если мое и твое существование равно бессмысленно, то и вместе оно не будет иметь никакого смысла. Если ты ублюдок и я ублюдок, то помогая друг другу мы не сделаем нашу жизнь более осмысленной. Если твои дети - такие же ублюдки, как и ты сам, то воспитывая их ты не прибавляешь к своей жизни ни крупицы смысла.
Смысл врывается в человеческую жизнь только сверху, когда цель служения выходит за пределы заботы о других людях, о чьем-либо комфорте и благоденствии. Забота о других людях может быть вспомогательным моментом некоторой осмысленной задачи, но отдельно от нее она бессмысленна. Гуманизм имеет смысл только тогда, когда смыслом обладает существование человечества как целого. В противном случае получается подмена.
Большая часть человечества живет в ситуации этой подмены. Задумаемся, откуда у современного человека берется повседневное ощущение осмысленности существования? Да просто в силу исторической инерции. За любой верой, даже за верой в технику, демократию и рынок, стоит редуцированная религиозная вера, доставшаяся нам от предков. Когда-то давно, еще в средние века, жизнь каждого человека была встроена в мощный поток традиции, каждый верил, что жизнь человечества, а значит и его жизнь, имеет какой-то высший трансцендентный смысл, смысл, дарованный Богом. После, когда традиция распалась, а вера ослабела, этот воспитанный традицией импульс веры никуда не делся, а просто перенаправился на другие объекты: он ушел в политику, экономику, науку, искусство. Прежний религиозный пыл люди стали вкладывать в вещи, которые сами по себе смысла не имеют, которые сами по себе никогда бы не смогли воспитать в человеке этот пыл и энергию. Вся западная цивилизация построена на вере, украденной у Бога и вложенной в тленные мирские вещи. Но вечно так продолжаться не может: не подпитываемая настоящей верой и настоящей осмысленностью, энергия веры постепенно оскудевает, люди впадают в апатию и начинают видеть, что за вещами их мира ничего не стоит, что их мир пуст и скучен. От этого так пусты глаза западного человека, от этого он так суетлив и боится остаться наедине с собой, от этого большая часть западного мира дня не может прожить без наркотиков и антидепрессантов.
Чтобы почувствовать эту подмену, не нужны долгие исторические экскурсы - потому что эта подмена, на каком-то этапе, воспроизводится в жизни каждого человека, в том числе и в твоей жизни. В детстве мир наполнен множеством осмысленных и интересных вещей; все это кажется реальным и близким: полеты в космос, приключения на пиратском корабле, истории далеких сказочных стран, плюшевые игрушки, вступившие в неравную схватку с мировым злом. Спасать вселенную вместе с какими-нибудь зайчиками и мышатами - это, может быть, сама по себе штука и нереальная, но вот чувство смысла, присущее этой деятельности, реально вполне, на нем держится не только детская, но, в редуцированной форме, и вся последующая взрослая жизнь. И ведь откуда-то оно в нас берется, кем-то вкладывается.
В детстве прививается представление о фундаментальной осмысленности существования. Человеку кажется, что его жизнь будет наполнена чем-то значительным и интересным. В детстве большинство из нас думает, что содержанием жизни является что-то иное, кроме зарабатывания денег, заботы о семье и периодов релаксации. Недостаток этого "иного" особенно хорошо виден утром, в переполненном вагоне метро, с которого для многих начинается рабочий день - там, на сонных, помятых и рано стареющих лицах, привыкших с утра до вечера иметь дело с пустотой и бессмыслицей, эта нехватка ощущается лучше всего. Впрочем, можно пойти не в метро, а в ночной клуб, где они же "отрываются" вечером, - там ты найдешь то же самое убожество, только в другой форме. Где твои новые диски, пулеметчик Ганс? Описывая эту метаморфозу - "полноценные дети - убогие взрослые", часто говорят, что "жизнь ломает людей". Это чушь. Людей "ломает" не жизнь, а пустота жизни. Никакие трудности не сломают человека, если его жизнь осмыслена - и наоборот, он сломается сам по себе, если этого смысла его жизнь лишить. Говорят еще, что "жизнь - штука серьезная", что "нужно избавиться от детских мечтаний" и погрузиться в дерьмо с головой. Но если "жизнь серьезна", объясните мне тогда, почему драгоценные минуты единственной жизни нужно тратить на пустяки? На бесконечное повторение бессмысленной рутины? Если бы люди действительно относились к своей жизни серьезно, реальность вокруг нас выглядела бы совсем по-другому. Эта толпа бредущих поутру "на работу", а вечером - к телевизору и "семейному очагу", и есть главное доказательство несерьезности человеческого существования. Я готов поверить, что где-нибудь в келье монаха, в научной лаборатории или в мастерской художника действительно есть люди, которые относятся к жизни серьезно. Но слышать претензии на "серьезность" от серого зомбированного обывателя - это даже не смешно. Если бы он думал о куске хлеба! - тогда его еще можно было бы простить, как можно простить голодную собаку и крысу. Но он, этот обыватель - не голодный рабочий с остановленного завода, он думает не о куске хлеба, а об обертке, в которую упакован этот кусок. Все его самолюбие, весь смысл его жизни сосредоточились на этой обертке. Это быдло живет только потому, что им движет боязнь сделаться "не как все", "хуже людей", не вписаться в один из общепринятых идеалов благополучия. По-настоящему миром правит не страх, не деньги, а эти вот идеалы "благополучно прожитой жизни", потому что без них нечего было бы бояться и не за что было бы платить.
Проблема западной цивилизации в том, что она обрубила нити смысла, выходящие из общества вовне. "Рынок", закон спроса, замыкает человечество на себя, превращает его в кучу ублюдков, которые продают друг другу разные товары и услуги, но все скопом смысла не имеют. Все по-настоящему осмысленные виды деятельности, - те, которые не сводятся к заботе о комфорте и безопасности других людей, - западным обществом объявлены вне закона. Настоящий смысл - "товар" не просто неликвидный, но запретный, как наркотики, потому что, изымая человеческую энергию из цепочек потребления-производства, он подрывает это общество. И поэтому разными способами на смысл налагаются табу, а вместо смысла в обращение пускается суррогат.
Почему нам, в России, не нравится Запад? Потому что претендует на нашу нефть? Да пусть хоть захлебнется! Запад мы не любим потому, что он делает нашу жизнь пустой. Западная цивилизация нас не устраивает потому, что смысл существования она сводит к работе, а работу - к зарабатыванию денег. Кроме работы остается только развлечение, релаксация, чтобы подготовить человеческий материал к следующему рабочему дню, а заодно - создать дополнительный сектор рынка. Такая жизнь - удел раба. А ничего другого в этом мире не остается. Ну вот, я научился работать и могу себя прокормить. И что дальше? Плодить таких же ублюдков, у которых кроме работы, денег и развлечений в жизни ничего нет? А я не хочу. Я, допустим, хочу запускать космические корабли, даже если от этого я и все остальные будем жить в десять раз хуже. Я хочу жить впроголодь, работать от зари до зари, не получать ни копейки, хочу, чтобы рядом со мной люди валились замертво от перенапряжения и усталости - но чтобы наша жизнь имела смысл, который для меня воплотился в этих кораблях и в покорении космоса.
Потому-то западная демократия так неустойчива, так уязвима, что общество лишается опоры, общество как целое зависает без смысла. А люди это чувствуют, люди хотят вернуть смысл, они не хотят быть рабами, - и поэтому малейшее потрясение разрушает рыночную демократию и бросает людей в объятия фашистских режимов. У фашистов смысла тоже, конечно, нет, но у них есть хотя бы имитация, суррогат. Люди, изголодавшиеся по смыслу, готовы променять все даже на этот суррогат. Готовы пожертвовать даже своей жизнью. Они готовы согласиться, что смысл и гуманность противоречат друг другу. Пусть смысл приносит с собой жестокость и тиранию, - гуманность все равно хуже, если она сводит жизнь в пустоту. Тирания смысла - это лучше, чем гуманизм пустоты.
Есть одно величайшее заблуждение относительно смысла: будто он доступен всем и бесплатно, будто это какой-то благотворительный суп для нищих, который раздают на каждом углу. Бесплатных молочных рек и кисельных берегов не бывает: смысл - это тоже товар, за который тоже нужно платить. И притом - товар запретный. Кто-то платит за него жизнью, кто-то деньгами, кто-то душой, проданной в ад, - но платить все равно придется. И если ты хочешь заполучить смысл "на халяву", пристроившись к очередной колонне ублюдков, то в лучшем случае станешь жертвой какого-нибудь духовного МММ. Есть те, кто создает смысл, есть те, кто его покупает, и есть куча убогих, которым он просто не по карману. То ли денег у них не хватает, то ли упорства, то ли душа слишком мелкая и плоская, чтобы туда вместился какой-нибудь смысл. Не ищи смысла, если ты убог - тебе это не нужно. Достаточно найти хорошую работу и завести семью. Работай и плоди детей - в этом твоя миссия. А если скучно, сходи на дискотеку, на футбол, или включи телевизор - там такие же ублюдки борются за власть.
Желание смысла - это роскошь, каприз, все равно как желание чего-то особенного в одежде, жилище, машине, стиле существования. Обычному человеку в его жизни настоящий смысл вовсе не нужен. И потому в мире вещей, и даже в мире искусства, продавцов эксклюзива сколько угодно - а в мире смысла на рынке лежит только ширпотреб. Настоящий смысл здесь - дефицит, который продают разве что из-под полы и по большой дружбе. Это товар тайный и товар опасный. Его, как наркотики, покупают лишь те, кто готов променять на него все, что имеет, - всю свою жизнь. Смысл существует только для тех, кто готов и способен за него заплатить - и именно той монетой, которой он больше всего дорожит. Причем отдать придется все, до последней копейки. А тот, кто боится, или кому нечего заплатить, вместо полноценного кокаина нюхает клей "Момент" духовного ширпотреба, очень быстрого на "помощь" и очень клейкого на ощупь.
Есть только одна существенная разница между смыслом и обычными наркотиками. К наркотикам еще нужно себя приучить, а что касается смысла, то в детстве нас всех уже посадили на иглу. От этого никуда не уйти: мы все сидим на игле смысла - только одни об этом знают наверняка, а другие лишь смутно догадываются и стараются перебить это желание каким-нибудь другим наркотиком - водкой, работой, политикой, спортом, искусством. Но ничто не помогает: от ломок смысла не избавлен никто, просто у одних это происходит явно, а у других - на уровне подсознательном, в виде депрессии, ночных кошмаров или повышенной жизненной суеты. Поиск острых ощущений - тоже из этой серии. Человек не может жить без смысла, без смысла он может лишь медленно умирать, суетой отвлекая свое сознание от этого очевидного факта.
Вернемся к России. Почему она нам нужна? Только потому, что мы видим в ней страну смысла. Мы знаем, что только здесь, только в этой точке земного шара наша жизнь снова может обрести смысл. Что здесь, в этой точке земного шара, кроме денег, работы, развлечений, человеческая жизнь может наполниться еще и чем-то другим, - чего нет в других странах. Там, на старческом Западе, смысл остался позади, а здесь, в России, он все еще впереди, он еще только будет создан этой молодой цивилизацией, когда она наконец вернется к себе. И мы хотим участвовать в рождении этого смысла.
Россия без смысла нам не нужна - она ничем не отличается от любой другой страны, от Америки или Израиля. Нам не нужна "великая Россия" - нам нужна Страна Смысла. Мы верим в Россию потому, что она всегда была такой страной - все ее существование было построено на причастности смыслу. Она росла и процветала, когда солнце смысла поднималось над ней, она путалась и распадалась, когда смысл закрывали тучи. России, в отличие от других земель, жизненно необходим смысл или хотя бы муляж смысла (как в эпоху коммунизма). Войны и революции, в других странах имевшие причины чисто утилитарные (даже если это были войны за веру), в России имели всегда идейную, религиозную мотивацию. Не раз, утратив сопричастность смыслу, она на вершине успеха начинала разрушать и истреблять саму себя, без всяких "экономических предпосылок". Не раз она сказочно быстро поднималась из руин, - опять же без всяких "экономических предпосылок", - только потому, что смысл вдруг находился.
В этом и состоит уникальность России: ее существование никогда не может свестись к чисто материальному - иначе она просто развалится и исчезнет. Чтобы убить Россию, нужно уничтожить смысл ее существования, и наоборот, никакая забота об экономике и хозяйстве не принесет успеха, если не будет опираться на смысл. Вы хотите возродить Россию? Так не тратьте время на пустяки - помогите вернуть ей смысл, и она сама возродится сказочно быстро, и вас возродит вместе с собой.
Смысл нельзя взять и придумать - он должен явиться сам. Все, что от нас зависит - подготовить ему дорогу, сделать самих себя готовыми к восприятию этого смысла. Любая традиция строится с двух сторон - снизу и сверху. Сначала люди, жаждущие смысла, начинают строить вместилище для него, а потом этот смысл приходит к ним сверху. Осмысленность существования не придет из повседневной жизненной суеты. За нее нужно бороться, ее нужно строить, как строят здание. Нужно в своей собственной жизни сделать хотя бы шаг по дороге наверх - и тогда эта дорога вдруг проступит из темноты и засияет до самого горизонта. Нужно выстраивать перпендикулярный этой реальности мир - такой, в котором осмысленность могла бы поселиться, в котором для нее нашлось бы место. Она придет, когда увидит, что для нее подготовлено место, что есть люди, которые ждут ее и готовы ее воспринять. Когда хотя бы маленький кусочек реальности будет расчищен от мусора и связан заново такими отношениями, в которых есть место для смысла, осмысленность придет сверху и поселится в нем.
Вавилонскую башню строили не для того, чтобы состязаться с богами, а для того, чтобы облегчить им дорогу к людям, пройти за них половину пути. Ее благополучно достроили до конца, и долгие века она помогала людям и богам жить душа в душу. Миф, известный нам из книг, придумали не строители, а рабы, которых использовали на подсобных работах. Их, разноплеменных и разноязыких, согнали плеткой со всех концов тогдашней ойкумены - с севера и юга, запада и востока. Древний Багдад был для них "империей зла" и "нацистским режимом". Злобные и ничтожные, готовые предать все на свете за кусок колбасы и тридцать сребреников, они ненавидели величие этой традиции и истекали жгучей завистью. Единственное, что скрашивало их никчемное существование - знание о том, что все великое имеет свое начало и свой конец, а они, грязь и дерьмо, останутся грязью и дерьмом еще долгие тысячелетия. Потом, когда эта империя рухнула, они, конечно, подсуетились на развалинах, устроили аукцион антиквариата и т.п. Должно быть, разобрали эту башню по кирпичикам и продали на сувениры, как Берлинскую стену. Для них эта башня и эта стена - просто рабское клеймо на затылке, а для нас - памятник великой империи, которую построили наши деды и отцы, империи, которая никого не боялась, которая бросила вызов всему миру, которая по собственному хотению одних миловала, других - наказывала, одних - соединяла, других - разделяла, которая наполнила весь мир следами своих подвигов и преступлений.
Впрочем, гнус, суетящийся на руинах великой империи, нам неинтересен - такого мы уже достаточно насмотрелись, во всех возможных вариантах и комбинациях: одни из этих существ поливают ее грязью, другие распродают украденную на развалинах ветошь, третьи, столь же ничтожные, представляются ее наследниками, примеряют на себя френч Сталина или очки Берии. И тем, и другим, и третьим место в зоопарке, рядом с такими же мартышками. "Возрождать" что-либо - занятие глупое и неблагодарное. Когда мы строим, мы всегда строим с чистого листа, даже если опираемся на наследие предков. Титанические поколения 30-х - 50-х можно уважать, но учиться у них бессмысленно. Свою страну они проиграли, они не сумели воспитать себе достойную смену: вырастили бездарных шестидесятников, инертных семидесятников, алчных восьмидесятников. Пусть теперь сидят у телевизора и смотрят проделки своих детей, вперемешку с очередным бразильским сериалом.
Нам, нашему поколению, приходится заново строить мир смысла, мир, перпендикулярный нынешней обессмысленной реальности. Приходится собирать его по крупицам. Нам труднее, чем кому-либо раньше, потому что мы достаточно трезвы и не можем обмануть себя муляжами. Нам не нужна симуляция смысла, которой довольствовались старшие поколения, наши требования к нему суровы и бескомпромиссны. Как и утопии американской мечты, нам безразличны утопии нацистского или коммунистического образца: мы не хотим быть толпой, дружно марширующей к краю пропасти или к большой тарелке с супом. В отличие от старших поколений, для большинства из нас главной и неразрешимой является именно проблема смысла, а не проблема реальности. Все остальные проблемы мы решать научились. Мы научились выживать в этой реальности, какой бы суровой она ни была, и теперь нам нужен смысл.
Чтобы смысл пришел, кроме надежды нужна и суровость. Нужно строго различать мир пустоты и мир смысла. И каждому, кто хочет перейти эту границу, не имея на это права, нужно перерезать горло. Таких много вокруг. Все, что сегодня плавает в нашем обществе наверху, властвует, распоряжается, указует, поучает, - словом, все, что ради шутки принято называть словом "элита", - вызывает у нашего поколения если не презрение, то по крайней мере ощущение полной несовместимости. Маразм, который эта элита воплощает, настолько крепок и заразителен, что никакими полумерами с ним не справиться: на смене поколений вся она должна быть без сожаления отброшена и заменена чем-то более достойным. Нужна суровость ко всему тому, что хочет занять святое место, не имея на это никаких прав, кто претендует на смысл, но одержим лишь безопасностью и комфортом. В принципе, они имеют право на жизнь, но не имеют права навязывать свои законы. Есть мир, мир смысла, в который им доступа нет. В этот мир они недостойны попасть даже в качестве жертвы на алтаре.
Они наперебой говорят о культуре, о духовности, о великой России, которую собираются "возрождать". Нам нужна не "культура", не "духовность", не "величие России" - нам нужна страна смысла, место, где человеческое существование получает достойную цель. Мы хотим превратить Россию в такую страну - а будет она "великой", "культурной" или "духовной", это уже дело десятое. Если смысла в жизни нет, то теряют смысл и все эти громкие слова. Если нет смысла, то наплевать на "культуру". Если нет смысла, то наплевать на "духовность". Если нет смысла, то наплевать на "величие России". Если ты не хочешь наполнить смыслом свою жизнь и не делаешь ее такой, чтобы в ней нашлось место для этого смысла, ты нам не нужен. Твое дело - зарабатывать деньги, чтобы крутился маховик экономической машины, и плодить детей, в надежде, что кто-то из них будет осенен прикосновением смысла.
Нет в мире ничего более увлекательного и возвышенного, чем строить с чистого листа великую традицию, закладывать контуры будущего на тысячи лет вперед. Да просто наблюдать за таким строительством - величайшее счастье, какое только может достаться человеку. - Видеть, как рассеянные повсюду группы неудовлетворенных этой реальностью вдруг осознают свое единство, это единство вдруг принимает контуры нового великого проекта, новой традиции, которая осеняет все вокруг своим и светом и притягивает к себе множество других людей. Видеть, как в жизни людей проступает смысл - еще непонятный им до конца, еще только начинающий свое развертывание в великой традиции, но уже подчинивший себе их разум и чувства. То, что перед нами открыта эта дорога, что только от нас зависит, идти по ней или нет, - это величайший знак призванности нашего поколения. Лишь немногим поколениям в истории Небо даровало такое счастье. Россия вокруг нас - это не развалины, это строительная площадка. И только от тебя самого зависит, кем ты будешь на этой великой стройке: поденщиком, мусорщиком, который отрабатывает свой хлеб и больше ничего не хочет видеть, или настоящим строителем.
В детстве ты наверняка читал сказки про разные фантастические миры и загадочные планеты. Там, в этих сказках, происходили всякие приключения и чудеса, рушились и рождались империи, сражались друг с другом космические герои, плюшевые игрушки вставали стеной на пути мирового зла, - словом, кипела жизнь. Там было место для подвига, чуда и свободы. Ну так вот он, этот сказочный мир, лежит перед тобой. Забудь все, что рассказывают о нем тупые дегенераты. Бери и делай с ним все, что захочешь. Россия - то, что мы из нее сделаем. Иначе России не будет, а будет только "эта страна", которую еще нужно снова сделать Россией.
Ты идешь по дороге из дома на работу, с работы домой или в какое-нибудь тусовочное место, и заставляешь себя не смотреть по сторонам, - а там, в стороне, в предрассветном зимнем сумраке, и спрятались все эти чудеса, которые приносит с собой свобода. Чтобы их встретить, нужно просто свернуть с привычного пути. Зачем заботиться о завтрашнем дне, если он будет точно таким же, как сегодняшний? Если все твои "сегодня" подчинены лишь тому, чтобы выжить "завтра", то когда ты, собственно, начнешь настоящую жизнь? Ведь никто, кроме тебя самого, не мешает тебе превратить свою жизнь из тусклой рутины в миф и сказку. Сказка хороша тем, что, даже если герой погибает, он все равно остается в сказке. Если тебе удалось превратить свою жизнь в миф, над тобой властна только логика мифа, а логика реальности больше не в счет. И дело здесь не в том, что миф "приукрашивает реальность", а в том, что сама "реальность" - побочное следствие мифа. За каждой "реальностью" стоит свой собственный миф. Реальность без мифа - слишком слаба и аморфна, чтобы существовать в этом сказочном мире, в этом лучшем из миров. От мифа не убежишь: если ты сам не построишь свой миф, придут другие и заставят тебя служить своему.
Небо возложило на наше поколение великую миссию - соединить распавшуюся связь времен. И никто кроме нас этого не сделает. Поэтому нам дано и великое право - ничего не бояться и не останавливаться ни перед чем. Отступать некуда, за нами никто не стоит, нет того, кто исправил бы наши ошибки или потом за них осудил. Судить нас будет некому: мы - последнее поколение России, какой она была, с нами она умрет или с нами она спасется. Поколение, следующее за нами, чахлые дети девяностых - не в счет, они пойдут вслед за нами. Их мало, они родились в искалеченном мире, и они не имеют нашего опыта, они не присутствовали при роковом мгновении, когда рушился старый мир и рождался новый.
"Поколение" - это люди, на судьбе которых время оставило общий след. Те, кто в 1986 был еще достаточно молод, чтобы измениться, и те, кто в 1991 вырос достаточно, чтобы хоть что-нибудь понять или запомнить, составляют одно поколение. Их взросление пересек очередной "роковой момент истории". Те, кто старше, внутренне принадлежат еще той, старой реальности, что бы они сами о себе ни думали. А те, кто моложе, родились уже в другом мире, они ничего не поймут. И только мы оказались посередине.
Поколение тех, кто родился в 70-е - начале 80-х, иногда называют "поколением пепси". Я бы назвал его поколением "Quake". "Quake" - это игра, в которую нам сегодня приходится играть, и не только в виртуальном мире. Так получилось, что каждый день по мрачным коридорам Квейка мы идем вперед, устилая свой путь трупами монстров. Так мы смотрим на мир. "Quake" - это землетрясение, которого вы когда-нибудь от нас дождетесь. Здания разлетаются к черту, деревья вырывает с корнями, земля раскалывается, и из темных лабиринтов Квейка мы выходим наружу. Это больше не ваш, это - наш мир. Это вам теперь пора под землю. "Quake" - это дрожь, которой наполняется ваша душа, когда вы думаете о нашем поколении. Мы - очередное сильное поколение России, поколение циничное и жестокое, следующее после "поколения-37", которое отправило на свалку стариков, выиграло войну и управляло этой империей 50 лет, вплоть до середины 80-х. У нас такая же миссия. Наш "тридцать седьмой" наступит где-нибудь в 2010-м. Что же касается пресловутого пепси, то это, в конце концов, всего лишь водица, чтобы было чем промочить горло, остудить пулемет и смыть чужую кровь, - эти плохие парни, лопаясь от разрывных пуль, имеют дурную привычку разбрызгивать внутренности.
Для вас реальность - это стена, а для нас - дым и туман. Нам дали все, чтобы не бояться реальности. Раннее детство наше поколение провело в светлой сказке, где не было зла, где о существовании какой-то там "реальности" мы даже не подозревали. "Счастливое советское детство" - это ведь правда, а не миф, - для детей мир 70-х - 80-х был приспособлен лучше всего на свете. А когда мы достаточно подросли, чтобы эта реальность стала нам мешать, она вдруг исчезла как дым, ее смели вихри истории. Мы получили свободу именно в тот момент, когда она стала нам нужна, именно в том возрасте, когда кроме свободы человека больше ничего не интересует. И мы научились быть свободными. Ритмы страны идеально вписались в ритм нашей жизни. А сегодня, когда кроме свободы нам потребовался смысл, мы добьемся и смысла.
Мы - сильное поколение, потому что мы не верим в реальность. Просто нас никто не научил. Я говорю не только о компьютерных играх. Тот, кто на заре своей жизни видел, как самая мощная империя всех времен и народов рассыпалась сама собой за какие-нибудь три дня, больше не сможет верить в реальность. Он на всю жизнь потерял меру возможного и невозможного. Что тогда "невозможно", если трухой обернулись горы танков и ракет, колоссальные богатства, миллионные армии и спецслужбы? Где та реальность, что заставит нас испугаться и остановиться? Мы больше не верим в прочность вещей. Никогда, ни одному поколению на нашей планете не предоставлялся такой уровень свободы. Вся свобода, которая есть у человечества, сосредоточена в наших руках. Все остальное человечество живет по инерции, подчиняясь правилам и законам, подчинясь рутине. И только у нас - чистый лист и никаких пределов.
Каким бы я хотел видеть наше поколение? Я хочу, чтобы оно забыло разницу между этим миром и миром компьютерных игр. Если реальность ничем не отличается от компьютерной игры - а это мы уже поняли - зачем тогда нам компьютерные игры? Будем наводить свои порядки здесь, в этом мире, - теми же методами, что и в том. Хватит истреблять монстров в закоулках Квейка - пора приниматься и за этот уровень. А если это не стрелялка, а квест - то разве труднее его пройти, чем любой другой? И империями управлять в этом мире тоже интереснее, чем в любой компьютерной стратегии. Дайте мне людей, на лице у которых написана ответственность за следующую пару тысячелетий. Которые серьезны так же, как дети в своих играх. Которые знают, какой мягкой и податливой бывает эта реальность, если встречается с их изобретательностью и волей. Чтобы невозможное они принимали как личный вызов, чтобы реальность хрустела у них под ногами. Пусть они сломают ребра этой реальности. Пусть то, что кажется другим непробиваемой стеной, для них будет всего лишь песочным замком.
У каждого из нас своя миссия в этом большом приключении. Сделаем, что Бог на душу положит, - и горе тому, кто захочет нам помешать. Все эти толпы будущих разоблачителей и обличителей ничего не смогут поделать: втайне они будут завидовать даже нашим преступлениям и преклоняться даже перед нашими злодеяниями. Если же кроме преступлений и злодеяний нам удастся сделать еще и что-то достойное, это будет светить маяком на тысячи лет вперед. Все, что есть сегодня, все старые веры и традиции, будут сметены этим новым потоком света или преображены им. А значит, в наших руках не только будущее, но и прошлое. Важно только не испугаться этой свободы и не разменять ее по мелочам.
